Дело Соколова и др. в Воронеже

1-й отдел по расследованию особо важных дел следственного управления Следственного комитета РФ по Воронежской области возбуждает 2 уголовных дела по части 1 статьи 282.2 УК РФ против 11 верующих: Антюхина Алексея (44 года), Баева Сергея (47 лет), Веселова Михаила (51 год), Галки Юрия (44 года), Гурского Валерия (56 лет), Короля Александра (29 лет), Неруша Виталия (41 год), Панкратова Степана (24 года), Попова Игоря (54 года), Соколова Евгения (44 года) и Ягупова Анатолия (51 год).

По версии следствия, с июня 2018 года по февраль 2020 года подозреваемые и иные неустановленные лица являются активными членами местной религиозной организации Свидетели Иеговы «Центральная, Воронеж». Утверждается, что они предприняли действия организационного характера, направленные на продолжение деятельности запрещенной религиозной организации на территории города Воронежа и Воронежской области.

Дело расследует следователь по особо важным делам Илья Бичёв и другие, при деятельном участии руководителя отдела Андрея Шевелева. Расследование дела находится на контроле руководителя регионального следственного управления.

Проводится самая масштабная спецоперация в отношении Свидетелей Иеговы: проходят обыски более чем по 100 адресам, включая квартиры верующих, рабочие места, гаражи и т. п. Облавы в городах Воронеж, Борисоглебск, Лиски, Нововоронеж, Павловск, Рамонь, Семилуки, поселках Никольском и Бабяково. В операции участвуют следователи Следственного комитета совместно с сотрудниками ГУ МВД России по Воронежской области, при силовой поддержке сотрудников Росгвардии.

Некоторые верующие сообщают об избиениях. Александр Боков и Дмитрий Катыров подвергаются жестоким побоям и издевательствам, поскольку отказываются сообщить пароли от своих мобильных устройств. Бокову правоохранители наносят несколько ударов по лицу, голове и ребрам, после чего заставляют отжиматься от пола и приседать до изнеможения. Катырова правоохранители заводят в квартиру Бокова, требуют пароль от его устройства, а после отказа валят на пол и бьют ногами по спине и шее, выламывают руки и пальцы, чтобы разблокировать телефон отпечатком его пальца. Из-за происходящего супруге Бокова требуется помощь бригады скорой помощи. (После допроса оба верующих отпущены, они фиксируют полученные травмы, чтобы опротестовать действия правоохранителей.)

29-летнего Александра Короля увозят на допрос. После отказа оговорить себя и выдать единоверцев один из дознавателей применяет к нему пытки: Александру надевают на голову полиэтиленовый пакет и затягивают его на шее, перекрывая доступ воздуха. Пытка повторяется неоднократно. При этом Александра несколько раз бьют в лицо и угрожают для истязаний применить иглы.

Во время штурма квартиры Юрия Галки, после взлома его входной двери, правоохранители сбивают его с ног и прижимают лицом к полу.

В квартиру, где проживает Алексей Штыленко с женой и больной матерью, врываются вооруженные силовики — следователь в сопровождении 2 оперативников и 2 омоновцев. Супругам приказывают лечь лицом в пол. Верующего волокут по коридору и бьют ногой. Правоохранители требуют назвать пароли от телефонов. У них отбирают паспорта, им некоторое время не разрешают встать, одеться, посетить туалет. Спустя 4 часа Алексея выводят во двор, чтобы обыскать его автомобиль, не имея соответствующего постановления и в отсутствие понятых.

Большинство верующих, не менее 40, включая женщин, свозят на допросы в Центр по противодействию экстремизму, к Средне-Московской улице в Воронеже. Там их держат в актовом зале под присмотром вооруженных автоматчиков и по очереди допрашивают. Во время допросов на некоторых оказывают давление, используют нецензурную брань. По меньшей мере одного верующего бьют ладонью по затылку.

Верующих Антюхина, Баева, Веселова, Галку, Гурского, Неруша, Панкратова, Попова, Соколова и Ягупова доставляют к зданию Следственного комитета РФ на улицу Орджоникидзе в Воронеже. Они сидят в автозаке, и их поочередно водят в здание, пристегнув наручниками к конвоиру. На ночь их отправляют в изолятор в селе Нижнедевицке.

Ленинский районный суд Воронежа отправляет под стражу на 1 месяц и 22 дня (до 3 сентября 2020 года) десятерых верующих. Сергея Баева, Юрия Галку, Степана Панкратова, Игоря Попова и Анатолия Ягупова помещают в СИЗО № 3 на улице Антокольского в Воронеже. Алексея Антюхина, Михаила Веселова, Валерия Гурского, Виталия Неруша, Евгения Соколова — в СИЗО № 1 на улице Желябова.

Представительство Великобритании при ОБСЕ делает официальное заявление, в котором, среди прочего, говорится: «С глубоким сожалением мы узнали, что 13 июля российские власти одновременно обыскали 110 домов Свидетелей Иеговы в городах Воронеж и Старый Оскол. Были задержаны 13 Свидетелей Иеговы, а два человека, как сообщается, были избиты во время обыска дома. […] Вот уже три года делегация Российской Федерации заверяет ОБСЕ в том, что отдельные Свидетели Иеговы могут исповедовать свою религию у себя дома, так как на молитву в России не требуется разрешения. Однако мы не раз становились свидетелями того, что в случае со Свидетелями Иеговы любое проявление их веры может привести к обыску их домов, длительному задержанию, уголовному преследованию и тюремному заключению».

Анатолий Ягупов, Юрий Галка и Игорь Попов переводятся в ФКУ «СИЗО № 1 УФСИН по Воронежской области» на ул. Желябова, 56, Воронеж.

Во время посещения задержанных в СИЗО № 1 адвокаты узнают, что еще двое верующих — Юрий Галка и Анатолий Ягупов — подверглись пыткам и побоям. Во время допросов им надевали пакет на голову, требуя самооговора. Юрия Галку при этом силовики избивали так, что сломали ребро.

Ленинский районный суд Воронежа изменяет меру пресечения Сергею Баеву на домашний арест.

Воронежский суд постановляет отпустить Анатолия Ягупова из СИЗО под домашний арест.

В Ленинском районном суде Воронежа проходят заседания по делу Евгения Соколова, Виталия Неруша, Юрия Галки и Михаила Веселова. Из-за эпидемиологической обстановки на слушание допускают исключительно родственников обвиняемых.

Судья Александр Курьянов, вынесший в конце 2016 года решение о приостановлении деятельности МРО Свидетелей Иеговы в Воронеже, начинает рассмотрение дела Соколова.

Суд удовлетворяет ходатайства защиты об ознакомлении обвиняемого с материалами дела, о приобщении мнения Рабочей группы ООН по произвольным задержаниям и приобщении прочих документов, подтверждающих возможность применения меры пресечения в виде домашнего ареста, но отказывает в освобождении подсудимого из клетки на период судебного разбирательства.

Евгений Соколов не признает связь с экстремизмом и, подчеркивает, что, будучи христианином, с уважением относится к власти.

Слушание по делу Неруша также проводит судья Курьянов с участием прокурора Паршикова. Выражая свое отношение к предъявленному обвинению, Виталий указывает, что вел мирную деятельность, реализуя закрепленное в Конституции право молиться Богу как единолично, так и с друзьями.

Заседание по делу Галки проводит судья Дмитрий Майоров при участии прокурора Кальченко. Обвиняемый находится в клетке. Во время прений суд внимательно выслушивает доводы защиты и обвиняемого. Суд приобщает заявление о пытках и ответ на адвокатский запрос о медосвидетельствовании к материалам дела. Юрий дает показания о том, как его пытали, а также рассказывает, что его судят за отказ перестать верить в Бога и молиться после решения Верховного суда в апреле 2017 года.

На слушании по делу Михаила Веселова выступает следователь Колесников. В начале процесса верующий заявляет, что в СИЗО ему не давали еды и воды в течение целого дня. Михаилу организуют доставку питания и воды, ему удается пообщаться с женой и дочерью. После перерыва суд частично удовлетворяет ходатайство об освобождении подсудимого из клетки и переводит Веселова за бронированное стекло в другой зал. Следователь уклоняется от ответов на все вопросы верующего, ссылаясь на материалы дела. При этом он отказывается уточнить страницу, на которой находится то или иное пояснение.

Веселов приводит пример: после ликвидации рыболовного общества рыбаки не перестают ходить на речку и ловить рыбу и делают это самостоятельно или вместе с другими рыбаками. Так и в случае с верующими: с ликвидацией юридического лица Свидетелей Иеговы человек не перестает быть христианином и выполнять то, что написано в Библии.

Веселов допрашивается по факту избиения. Суд приобщает его обращение о пытках, возражения с мнением Рабочей группы ООН и другие документы к материалам дела.

В Воронежском облсуде проходит апелляционное слушание по мере пресечения. Игоря Попова переводят под домашний арест после 66 дней в СИЗО. Другого верующего, Алексея Антюхина, суд оставляет за решеткой.

В результате апелляционного слушания Воронежский облсуд смягчает меру пресечения Степану Панкратову. Он отпущен из СИЗО под домашний арест. После крупнейшей облавы на Свидетелей Иеговы в Воронеже 13 июля 2020 года верующий провел за решеткой 68 дней.

Ленинский районный суд Воронежа меняет меру пресечения для 3 верующих, которые находились в СИЗО в течение 4,5 месяца, с 13 июля 2020 года. Юрий Галка, Виталий Неруш, Евгений Соколов освобождены под запрет определенных действий. Известно, что Неруш и Соколов были освобождены немедленно. Местонахождение Галки уточняется. Смягчена мера пресечения также для Степана Панкратова: домашний арест изменен на запрет определенных действий. В СИЗО № 1 города Воронежа остаются трое верующих: Алексей Антюхин, Михаил Веселов и Валерий Гурский.

Суд отпускает из СИЗО верующих Алексея Антюхина, Михаила Веселова и Валерия Гурского. Они провели за решеткой чуть менее 5 месяцев. Им назначена мера пресечения в виде запрета определенных действий. Кроме того, суд смягчает меру пресечения для Сергея Баева, Игоря Попова и Анатолия Ягупова. Начиная с июля 2020 года, они находились от 3 до 9 недель в СИЗО, а остальное время под домашним арестом. Теперь им назначен запрет определенных действий.

Следователь Илья Бичёв предъявляет обвинение Анатолию Ягупову и Михаилу Веселову.

Следователь предъявляет обвинение Игорю Попову и Евгению Соколову.

Следователь предъявляет обвинение Виталию Нерушу.

Следователь предъявляет обвинение Сергею Баеву.

СУ СК РФ по Воронежской области прекращает дело в отношении Александра Короля из-за отсутствия в его действиях состава преступления.

Обвиняемые начинают знакомиться с материалами дела.

Дело поступает в Левобережный районный суд г. Воронежа.

Несмотря на морозную погоду, верующих приходят поддержать 40 человек.

Адвокаты заявляют ходатайства о возвращении дела прокурору, в которых указано на ошибки и фальсификации в обвинении. Также сторона защиты просит исключить доказательства и прекратить уголовное дело.

Адвокат Юрия Галки, перечислив обвинения в адрес его подзащитного, отмечает, что в заключении не указано конкретно, где, когда и каким именно образом Юрий это совершил. Защитник добавляет:

«Само обвинение противоречиво: то называется деятельность религиозной группы, то просто Свидетелей Иеговы. По каким признакам следствие решило, что продолжена деятельность именно Местной религиозной организации Свидетелей Иеговы „Центральная, Воронеж" из обвинительного заключения не ясно».

Адвокат обращает внимание на то, что, согласно обвинительному заключению, следствие считает любое богослужение продолжением деятельности ликвидированного юрлица Свидетелей Иеговы. «Однако этого не должно происходить, так как это означало бы запрет на религию, что противоречит разъяснениям Пленума ВС РФ», — говорит адвокат.

Суд отклоняет все ходатайства.

Прокурор зачитывает обвинительное заключение.

Верующие вины не признают. Они заявляют, что обвинение им не понятно: не ясно, что является преступлением, не указано ни времени, ни места совершения противоправных действий. Более того, некоторые из подсудимых до возбуждения уголовного дела даже не были знакомы, при этом следствие обвинило их в предварительном сговоре.

Суд допрашивает двух свидетелей обвинения.

Первый свидетель не знает троих из подсудимых, на многие вопросы отвечает «не знаю», «не помню». Выясняется, что часть ее письменных показаний приписана следователем — женщина говорит, что даже «слов таких не знает и не употребляет».

Другой свидетель — коллега супруги Юрия Галки. Хотя женщина выражает свое предвзятое отношение к религии Свидетелей Иеговы, она говорит, что не слышала от них призывов к геноциду и экстремистских высказываний. Свидетель признает, что ни с кем из подсудимых лично не знакома, а часть своих показаний она основывает на репортажах СМИ.

На заседание в очередной раз не являются свидетели обвинения, двое из которых засекреченные, а остальные — сотрудники силовых структур.

Сторона защиты заявляет ходатайство о рассекречивании тайных свидетелей, о приводе неявившихся свидетелей на допрос и о признании показаний некоторых свидетелей недопустимыми.

В ответ на это гособвинитель просит изменить порядок рассмотрения материалов дела, перейдя к письменным доказательствам, а к допросам вернуться позже.

Судья частично отклоняет ходатайства адвокатов. А вопрос о рассекречивании откладывает на день проведения допроса.

Прокурор продолжает оглашать материалы 4-го тома дела. Он зачитывает стенограмму богослужения, на котором обсуждается здоровый образ жизни: важность сбалансированного питания и физических нагрузок.

Также зачитывается стенограмма библейской речи, посвященной любви к людям. В обвинительном заключении она представлена как доказательство разжигания ненависти.

Разговоры об отдыхе с друзьями на природе, о работе, бытовых и семейных заботах — прокурор оглашает письменные доказательства обвинения.

Зачитывается переписка Юрия Галки с другими верующими по электронной почте и стенограммы его телефонных разговоров. Разговоры Юрия по телефону в подавляющем большинстве идут о бытовых и семейных делах.

Сторона защиты заявляет суду, что доказательства обвинения не подтверждают вину Галки, а лишь демонстрируют принадлежность верующего к конфессии Свидетелей Иеговы.

Обвинение зачитывает суду выдержки из комплексной религиоведческой экспертизы Воронежского государственного университета. Защита обращает внимание суда на то, что вывод экспертов не содержит доказательства вины подсудимых.

В конце заседания во время зачитывания доказательств обвинения прокурор, судья, защитники и слушатели не могут удержаться от смеха, так как расшифровка стенограмм телефонных разговоров содержит большое количество шуток, юмористических высказываний и остроумных поговорок.

Прокурор зачитывает 5-й том материалов дела, в частности телефонные и бытовые разговоры Юрия Галки. Затем судья Евгения Ласкавая дает возможность адвокату прокомментировать вышесказанное.

Поддержать верующих приходят 14 человек, однако из-за эпидемиологической обстановки в зал суда пускают только пятерых. Суд продолжает рассматривать 5-й том дела.

Суд предоставляет самый большой зал для заседания, так что присутствовать могут около 20 слушателей.

Прокурор зачитывает стенограмму записи богослужения, на котором идет речь о проявлении сочувствия к людям. Адвокат обращает внимание, что на встречах верующих ни разу не упоминается юрлицо (местная религиозная организация).

Адвокат вносит предложение прослушивать аудиозаписи богослужения вместо зачитывания стенограммы, так как она написана неразборчиво. Михаил Веселов также обращает внимание на искажения: на богослужении говорилось «эволюция», а в стенограмме записано «революция».

Продолжается исследование 6-го тома. Подсудимый Степан Панкратов обращает внимание на то, что в материалах дела нет признаков экстремизма, а наоборот, содержатся побуждения к добру: говорится, как быть хорошим другом и приходить на помощь другим. Он говорит: «Учитывая, что по экстремистской статье можно обвинять только если есть мотив ненависти или вражды, не совсем понятно, каким образом эти документы могут служить доказательством нашей вины».

Адвокат обращает внимание на низкое качество очередной стенограммы: «Непонятно, что за фразы были сказаны, все размыто, смысл неясен. Все только догадываются, что там все-таки было сказано. Как будто играем в испорченный телефон».

Адвокат замечает, что расшифровка 4-часового богослужения поместилась всего на 10 листах. Он говорит: «Первые 1,5 часа аудиозаписи совсем отсутствуют в стенограмме, а часовой доклад сокращен до трех небольших абзацев. Стенограмма состоит из непонятного набора слов: неясно, какие слова говорит докладчик, а какие принадлежат другим присутствующим». Далее он делает вывод: «Мы не можем доверять этому документу, он не отражает действительную картину. Такие доказательства считаю недопустимыми».

Сторона защиты отмечает, что при задержании верующие вели себя добропорядочно и мирно, но Юрия Галку по какой-то причине сковали наручниками, надели на голову пакет и избили, что зафиксировано в медицинских документах. Адвокат удивляется, почему на тех сотрудников не завели уголовные дела.

Исследуют протоколы обысков, проведенных в домах подсудимых и свидетелей. Адвокаты обращают внимание на то, что, хотя целью обысков было найти экстремистские материалы, ничего не было обнаружено.

В некоторых протоколах говорится, что была изъята экстремистская литература, но наименований не приводится. Далее выясняется, что под экстремисткой литературой имелась в виду Библия в незапрещенном переводе.

Присутствующие отмечают, что судья внимательно слушает стенограмму библейской лекции о профессиональной карьере и приоритетах в жизни.

Защитник и подсудимые указывают на нарушения в материалах дела и комментируют стенограммы богослужений. Михаил Веселов говорит: «В материалах уголовного дела стенограмма отличается от того, что было на самом деле. Приписано много слов, которых я не произносил». Адвокат отмечает, что в документах Веселову также приписываются высказывания на одном из богослужений, однако в тот день его даже не было в Воронеже.

«Про призывы к насилию ничего не сказано. По протоколу все про любовь, любовь к ближнему», — отмечает адвокат. Он приводит цитату из материалов дела: «Говорится, что ко всем нужно относиться дружелюбно и с любовью. Даже приводится выражение из советского мультфильма о дружбе: „Пускай повсюду на земле, словно лампочки, включаются улыбки"».

В свою очередь, Степан Панкратов говорит: «Как быть хорошим родителем и как нужно относиться к людям других рас и национальностей, — вот об этом шла речь на богослужениях. И ни слова о вражде и ненависти».

Слушание откладывается по причине болезни Анатолия Ягупова.

Суд продолжает рассмотрение материалов дела и исследует 47-й том. Сторона защиты отмечает, что рассматриваемые доказательства, изъятые у неких лиц в ходе 80 обысков, не имеют отношения к предъявленному подсудимым обвинению.

Также адвокат обращает внимание на отсутствие доказательств того, что Юрий Галка в указанный следователем период встречался с людьми, личность которых не установлена, якобы для передачи экстремистской литературы.

Суд рассматривает религиоведческо-лингвистическую и политико-религиоведческую экспертизы.

Адвокат обращает внимание на нарушение порядка проведения экспертизы и отсутствие соответствующего образования у эксперта, а также на то, что экспертиза содержит слова, которые подсудимый Соколов не произносил.

Защита подчеркивает, что оглашенная на слушании стенограмма богослужения содержит призыв не проявлять ненависть, а наоборот, любить ближних, в том числе сотрудников правоохранительных служб.

Суд продолжает рассматривать материалы дела. Адвокат подсудимых снова обращает внимание на то, что оба эксперта, проводившие экспертизы, не имеют соответствующего образования, что видно из терминологии, которой они пользуются.

Суд исследует 48-й том уголовного дела, в частности видеозаписи с подсудимыми.

Суд исследует с 49-го по 51-й тома дела. Защита заявляет, что справка-меморандум из 51-го тома не отвечает требованиям УПК. Также в ней ошибочно утверждается, что подсудимые являются членами МРО и не поддерживают отношения с родственниками — оба эти утверждения не подкрепляются никакими фактами.

Во время исследования характеризующих подсудимых материалов адвокат заявляет, что причастность верующего Галки к экстремистской деятельности доказана не была. Напротив, мужчина имеет положительные характеристики, на иждивении у него несовершеннолетний ребенок, он имеет прочные социальные связи. При задержании Галка не оказывал сопротивления, но при помещении в ИВС у него были зафиксированы телесные повреждения.

Суд переходит к допросу свидетелей обвинения. Свидетель Саранцев, с 2015 года работающий заместителем начальника отдела по противодействию экстремистским организациям, не может сообщить суду ничего по существу дела. Деятельность Свидетелей Иеговы он характеризует так: «Люди собрались помолиться, помолились и разошлись».

Допрашивается свидетель Денис Дроздов, старший оперуполномоченный по особо важным делам центра по противодействию экстремизму ГУ МВД России по Воронежской области. Он не может ответить на вопросы, звучали ли на богослужениях призывы к разжиганию ненависти и вражды и использовались ли экстремистские материалы.

Допрашивается Юрий Меняйлов — технический специалист ФСБ, принимавший участие в ОРМ. На вопрос, что происходило на записях, отвечает: «Какой-то молебен, люди в помещении».

Проходит допрос свидетеля обвинения, оперуполномоченного ФСБ Дениса Герасимова, который проводил оперативно-разыскные мероприятия в отношении верующих в Воронеже, в том числе прослушку телефонных разговоров и дистанционное наблюдение за содержимым их компьютеров. Он не может объяснить, какая именно деятельность подсудимых незаконна и признает, что вера Свидетелей Иеговы не запрещена.

Допрашивается сотрудник ФСБ Денис Жиленко, который вместе с Герасимовым осуществлял оперативные мероприятия в отношении подсудимых. Свидетель признает, что не является специалистом в области религии. Однако его показания, по мнению защиты, содержат оценку религиозной деятельности. По существу дела Жиленко ничего конкретного пояснить не может, ссылаясь на то, что многого не помнит.

Допрашивается доцент кафедры онтологии и теории познания Воронежского государственного университета, доктор философских наук Александр Арапов, который выполнил экспертизу записей богослужений. Он не смог определить, являются ли присутствующие членами юрлица Свидетелей Иеговы в Воронеже или обычными верующими. Эксперт также отмечает, что не встретил в записях богослужений Свидетелей Иеговы каких-либо признаков разжигания вражды.

Суд исследует вещественные доказательства, среди которых аудиозаписи и скриншоты богослужений, проходивших по видео-конференц-связи. Защита обращает внимание суда на то, что следователь приписал голоса с этих записей подозреваемым без какой-либо экспертизы и с многочисленными ошибками.

Адвокат заявляет, что на исследованных записях отсутствует разжигание вражды и ненависти, а наоборот, присутствующих побуждают с любовью относиться к окружающим.

По видео-конференц-связи дает показания суду Сергей Астапов, доктор философских наук, заведующий кафедрой философии религии и религиоведения Института философии и социально-политических наук (Южный федеральный университет). Он заявляет: «[Свидетели Иеговы в России] оказались в той ситуации, когда деятельность организаций запрещена, но их религиозная деятельность не запрещена… Нужно различать эти понятия… Мы видим религиозную организованную деятельность, но не видим деятельность МРО». Специалист добавляет: «Государство не запрещало их. Им не надо отказываться от своей веры».

По ходатайству защиты допрашивается бывший председатель местной религиозной организации (МРО) Свидетелей Иеговы в Воронеже. Свидетель заявляет, что никто из подсудимых никогда не был членом МРО.

Он объясняет разницу между религиозной деятельностью верующих и деятельностью юрлица. Также он поясняет, что МРО появилась в Воронеже в 1999 году, а верующие существовали там задолго до этого. Она была зарегистрирована для хозяйственных нужд и аренды помещений для богослужений